Дмитрий Савицкий

Иногда мою жену тянет пофилософствовать. Так было и в этот раз. За обедом (хорошо, что дети к этому времени уже вышли из-за стола) она вдруг произнесла: «Я бы хотела стать донором органов». Я чуть не поперхнулся борщом.
– Это как? Каких еще органов?
– Ну так, всех моих органов. Хочу помочь тем несчастным, которые, возможно, нуждаются в моей селезенке или почке.
– Э… А грудь тоже входит в этот список? – я заволновался. Дело в том, что я брал Дашу в жены с полным комплектом и мне не хотелось бы вот так, вдруг остаться без одной из ее, так сказать, молочных желез.
– Ну вот тебе все шуточки шутить, а я, между прочим, хочу совершить благородный поступок!
– Да я не шучу, я правда волнуюсь! Я не хотел бы в один прекрасный вечер недосчитаться одной твоей груди. Ну или, там, ноги… – для объективности примирительно добавил я.
– При чем тут «прекрасный вечер»?! Я же умру!
Я отодвинул борщ. Разговор принимал серьезный оборот – она явно не шутила.
– То есть как?
– Ты что, не в курсе? По всему миру есть такое движение, когда люди завещают свои органы после смерти другим людям. Я хочу быть полезна и после смерти.
– Ах после смерти… Тогда ладно, – я немного успокоился и поставил разогреваться котлеты. – А вот скажи, – после некоторой паузы миролюбиво спросил я, – а вот если твои глаза кому-то понадобятся (у моей жены очень красивые глаза серо-зеленого цвета), ты их тоже отдашь?
– Да! – в ее голосе слышался вызов моему мещанскому сознанию. – Представляешь, кто-то будет смотреть на мир моими глазами! – она мечтательно подняла к потолку те самые красивые глаза.

– Ну то есть тебя будут хоронить без глазок? Как в фильме про вампиров? – я нарочито равнодушно отломил у котлеты сочный бок и подцепил пюрешку.
– Ммм… – Даша явно задумалась. – Пожалуй, глаза я оставлю.
– Слушай, а вот ежели, к примеру, вдруг кому твой мозг понадобится, – размечтался я, – отдашь?
– Конечно!
– Вот так прямо возьмешь и отдашь? Незнакомому человеку? Содержимое своей головы? – я старательно сгущал краски.
– Да! Ты пойми, я же хочу делать добро для людей!
Я представил себе того, кто может стать случайным обладателем Дашиного мозга. Как он будет потом все время сидеть в телефоне, ничего не слышать и все забывать через три минуты, словно рыбка Дори.
– А ты это как-то оформила? Надо же, наверное, заранее договор подписать, а то пока то-се… А тут каждая минута на счету – пока будут бумажки оформлять, нужный орган может испортиться.
– Ну я давно хотела, но забыла. Оформлю.
Я немного успокоился – шансов, что дело двинется дальше искреннего желания творить добро, было немного.
– А вот, к примеру, если тебя всю разберут на органы, не будет ли из-за этого проблем с завещанием? Вдруг оно не вступит в силу? Скажут «не комплект» и все? Ты там хоть уточни, какой минимальный объем тушки надо сохранить, чтобы было что хоронить. А то всю тебя раздадим на запчасти, а хоронить-то и нечего будет и завещание в силу не вступит, и дети по миру пойдут.

– Что ты надо мной издеваешься? Лучше скажи, ты сам разве не хочешь стать донором органов?
– Нет. Но это же так классно – помочь кому-то уже после своей смерти!
– Я не пробовал. Возможно, так оно и есть, но я все равно не хочу расставаться со своей ногой или печенью. Я ж не Прометей.
– Я в тебе разочарована. Я с тобой разведусь.
– И уедешь к маме на ул. Черняховского? – уточнил я. Даша все время шантажирует меня этим шагом по любым, даже самым пустяшным поводам.
– Именно!
– Ну ясно… – я налил себе компота.

Вечером к нам в гости приехал мой младший брат. Умный, красивый, немного циничный и, как мне казалось, разумный человек.
– Представляешь, Даша собралась раздать всю себя на опыты после смерти!
– Не на опыты, а на органы, – поправила Даша. – И не «раздать», а передать тем, кто в них нуждается. Вопреки моему прогнозу Саша даже не засмеялся.
– Здорово! – он уважительно посмотрел на мою жену.
– Ты, может, не понял? Она хочет после смерти подарить свою ногу или, там, пару пальцев абсолютно посторонним людям! – мне показалось, что такой аргумент, как разбазаривание семейных ценностей, может произвести на брата правильное впечатление.
– Если мы были бы с ними хотя бы знакомы!
– Это благородный поступок и нельзя над этим смеяться. Я призадумался. Перевес был явно не на моей стороне.
– А ты не знаешь случайно, нельзя ли как на «Авито» оставить мои координаты, чтобы мы в какой-то момент встретились с нуждающимися, пообщались, поняли бы, что они достойные люди, может, сделали бы какую-то примерку? Не сомневаюсь, что и им это будет нужно! А вдруг у Даши пальцы окажутся толще, чем у другой девушки, которой они достанутся? Ведь ее кольца тогда не налезут и она будет вспоминать Дашу без должной благодарности! Жена стукнула меня по голове «Рецептышами» Ники Белоцерковской.
– А что… – не на шутку разошелся я, – такое своеобразное сватовство: у нас товар – у вас купец! Сейчас даже машину без тест-драйва никто не покупает. Что уж там говорить о селезенке или тем более печени. Нет-нет, тут нужен грамотный системный подход. И потом, вдруг я тебя переживу? Я бы хотел, чтобы твои пальцы попали, так сказать, в хорошие руки, а не абы куда! Да, есть и другая сторона медали – а что я буду делать с рекламациями? Вдруг что-то не подойдет? И вообще, там есть какой-то установленный срок на возврат и обмен?
Я заметил волнение, мелькнувшее в глазах жены.
– Мне кажется, любой орган Даши будет с благодарностью принят тем, кто в нем нуждается, – голосом проповедника заявил мой брат.
– Ты что ж делаешь, а? Ты свою жену на органы раздавай, а на чужой пирожок не разевай роток! – прошипел я и пнул его ногой под столом. Поняв, что сражение проиграно, я решил взять паузу.

Вечером, перед сном, я, вы не поверите, совершенно случайно наткнулся в Интернете на одну интересную статью. Вот ее фрагмент:
«Ученый и философ Джон Харрис предложил вообразить мир, в котором позволить человеку умереть было бы то же самое, что и убить его, а при этом операции по пересадке органов в нем всегда выполнялись бы удачно. Что из этого следовало? В таком обществе донорство органов было бы совершенно обыденной штукой, ведь один донор мог бы спасти множество людей. Поскольку вставал бы вопрос – кто будет этим самым донором (который должен был бы пожертвовать собой, чтобы не дать умереть нескольким больным), проводилась бы лотерея, которая в случайном порядке определяла этого «счастливчика». Согласитесь – с точки зрения логики одна смерть вместо многих – это совершенно оправданная жертва. Однако в нашем мире это звучит кощунственно. Эксперимент Джона Харриса помогает понять, что наша этика построена на совершенно нерациональном базисе»

Я призадумался. А может, я не прав? Что за собственнические настроения? В конце концов, я мог бы и сам передать нуждающимся пару-тройку частей своего тела! Я стал размышлять о своих органах. Сердце? Какое-то оно у меня слабое – стрессы, вредные привычки… Ноги? Недавно у меня обнаружилась склонность к плоскостопию. Глаза? Ну у меня уже такой возраст, что, наверное, найдутся глаза и получше. А то получится «на тебе, боже, что нам негоже» – как потом людям в глаза смотреть? Хотя в этом случае это непонятно, как делать.

Так постепенно я перебрал все имеющиеся у меня органы и пришел к неутешительному выводу, что весь я ну… не очень. Сильно б/у, так сказать. Оставался единственный орган, который, по моему мнению, был вполне пригоден «на экспорт». В какой-то степени я им даже гордился и вполне мог без зазрения совести дать ему самые лучшие рекомендации. Я разбудил жену и радостно поделился с ней своей идеей.
– Какой же ты идиот, – сонно пробормотала Даша и перевернулась на другой бок.