Евгения Зеленская в интервью Ирине Почитаевой

Расширять горизонты и развиваться можно везде, вне зависимости от того, где живешь. Евгения Зеленская, открывшая вместе с супругом Вадимом Дымовым в Суздале керамическое производство и гончарную мастерскую, доказывает это своим примером. Постоянный автор PT Ирина Почитаева поговорила с Евгенией о потенциале русской глубинки, энергетике старинных домов и свободе творчества.

В одном из интервью вы говорите, что переезд в Суздаль помог лучше понять себя, почувствовать близость и родство с местом, в отличие от остальных городов мира. А еще — обрести себя как русского человека. Что это для вас значит?
Мы не из этих мест. Вадим вообще с Дальнего Востока. Владивосток — это совершенно другая история, мне иногда кажется, что это отдельная страна. Мне, конечно, Суздаль все же ближе, я родилась в Москве. Но Вадима очень впечатлил этот город. Раз приехал — и что-то ему запало. А началось все с идеи покупки дома.

В Суздале вы приобрели и отреставрировали старинный купеческий дом с двухсотлетней историей, настоящей русской печью и кладом от предыдущего жильца. Какие неочевидные моменты вас поджидали?
Когда даешь дому второй шанс, чувствуешь невероятную энергетику. Причем, дом-то был сначала развалюха. Купили не дом, а идею, мечту. Я сразу улавливаю, что в доме интересного, какое особенное это стекло, это окно. Удивительно, как русские дома менялись с течением времени, как обрастали новыми возможностями. Я все это вижу и восхищаюсь. Не нужно строить новое, мы все время про это в Суздале говорим. Покупайте старые дома, реставрируйте, дайте им второй шанс.
Вчера мы ездили в деревню, в десяти километрах, где у нас коровы, молочное производство и земли, где мы выращиваем пшеницу, кукурузу для корма. Небольшое хозяйство, где-то восемьсот коров. Молоко мы сдаем на производство. И я в том районе купила дом. Долго не обращала на него внимания. Он в 10 километрах от Суздаля, очень красивые места, но деревня. Петухи ходят, люди простые. И вот только что получила ключи. Когда-то этот дом был красивым особняком, потом в нем были какие-то общественные организации. Заходишь туда — и такое возникает оживление на душе, полет мысли и фантазии. Нет такого чувства, когда покупаешь что-то новое, свежепостроенное. Запускается какая-то цепочка, твоя личная. Приходит понимание, что сделать, чтобы впустить туда жизнь.

Сельский или аграрный туризм — сравнительно новое направление для России. Какие возможности оно дает современным туристам?
Тема с аграрным туризмом всем очень близкая. Эпидемия всем показала, как здорово приехать к природе, к настоящей, живой. Она дает энергию, здоровье. Ничего не надо больше. Просто вырваться из квартир. Конечно, человеку надо общаться с природой. Сразу уходит все наносное.

Какие вы видите перспективы развития экотуризма в России?
У Вадима есть крупные аграрные проекты. В Красноярске, в Ивановской области построили животноводческое производство. А здесь молоко. От коров идет невозможная энергетика, сразу же. Как пар из их ноздрей, удивительно.
Сегодня из всех дел самое сложное — работа с землей. Возделывание, культивирование, выращивание. Любое производство непросто, но земля требует больших сил, чтоб ее облагородить. Ее много, большие пространства. У меня разные задумки: тыквенные поля, яблоневые аллеи, малиновые грядки. Чтобы люди могли приезжать, собирать, что им нравится. Примеры такого подхода уже существуют давно, в Англии, например. Это очень воодушевляет, хочется, чтобы и здесь было так же.
Все проекты были бы невозможны без местных людей. Конечно, мы меняем их парадигму мышления, их образ жизни. Но все наши проекты влияют и на нас самих. А дальше влияние распространяется на тех людей, которые к нам приезжают. Это главная цепочка взаимодействия: реализация человека через его дела, которые приносят пользу. Это самая главная реализация человека, мы с Вадимом уже в этом убедились.

Вы говорили, что вообще не интересовались керамикой до приезда в Суздаль. Как все началось?
Да, это мы придумали с нуля. Сначала купили дом, руины. Потом узнали, что продается строение, где раньше делали ремонт полевой техники. И, не понимаю почему, Вадим взял и купил его. Потом появился ресторан, удивительное место, в работу которого мы раньше не были сильно вовлечены, им занималась мама Вадима. Мы поняли, что надо включаться. На тот момент у Вадима был ресторан с Аркадием Новиковым в Москве. Стал появляться опыт. И как-то постепенно пошло. Мне кажется, что и керамика так: раз — и возникла. Вадим очень любит посуду, все декоративно-прикладное, ручные вещи. При этом его не интересует владение вещами. Поэтому мы ничего не коллекционируем. У нас был период, когда мы собирали чайники. Очень красивые! Но это быстро прошло. Потому что нас интересует не предмет владения, а история, атмосфера... Вадим покупает старые книги именно для этого — полистать, прикоснуться. Керамикой я занимаюсь тринадцать лет. В Суздале никогда не делали керамику, не было истории мануфактуры. Но Вадим насмотрелся, напитался этой идеей в Италии. Разные керамические штуки нравятся туристам, это здорово. Идеи производства не было, это было место для туристов. Чтобы они могли привести детей, покрутить живые вещи в руках, посмотреть, как это делается. Потом стали потихоньку подтягивать историю, узнавать, какие формы, какие изделия здесь были раньше. Съездили в Ярославль, там большая коллекция керамики. В самом Суздале рассматривали изразцы и керамику в кремле.

Какая «русская глубинка» в ваших глазах сейчас?
Мне ужасно нравится жизнь за пределами Москвы. В Москве плотно, нет воздуха, все устроено процессно. Реклама, потоки, ты входишь в эти потоки или нет... А здесь свобода творчества. Здесь работается легче, легче встречать интересных людей — многие из них живут за пределами Москвы, многие делают что-то грандиозное. Я думаю, намечается мощное и естественное движение обратно, из Москвы в провинцию. И мне нравится, что его совершают не только взрослые состоявшиеся люди, но и молодые. Я очень люблю путешествовать по России. Сесть в машину и ехать куда-то далеко. Вадим с друзьями прекрасно съездил на старых машинах через Кострому к нашему приятелю, который сделал Лесной терем в Осташово, по направлению к Вологде. Возвращались они через Ивановскую область. Там много красивых мест. А уж вдоль Волги!

Если углубиться, что для вас первостепенно — возрождение старинных русских традиций, связь с прошлым или их проявление, интерпретация в современности?
Все наши продуктовые проекты — не только про еду. Это такой микс. Во-первых, важно, что продукты сделаны из натуральных ингредиентов. Мы делаем пастилу из яблочного пюре и белков — это скоропортящиеся вещи. Мы можем позволить себе небольшие партии со сроком годности в месяц. Это для нас важно. Но есть и культурная подоплека. Когда читаешь Молоховец, понимаешь, какая была высокая культура повседневности. Как упаковывали, как накрывали на стол, как внимательно и торжественно готовились к праздникам, какие были традиции, преемственность. Все это немножко оборвалось. И сейчас у нас есть возможность все это собрать. Погружаться во все это очень интересно. Но, не зная историю, практически невозможно это сделать. Когда создаешь проекты, связанные с повседневной жизнью, важна история. Коломна не просто вдохновила меня на пастилу и зефир. Она стала примером того, как воодушевляет собственная история города. Я поняла, что надо работать, углубляясь в культуру, в историю. Как-то завязалось, увлекло, и увлекает до сих пор.

Кажется, вы вдохновляетесь и друг другом…
Вадим привел нас в Суздаль. Придумал все то, чем мы сегодня живем. Я до сих пор не понимаю, как можно было взять и придумать керамическую мастерскую. Никто из нас никогда не занимался керамикой. Но думаю, в человеке иногда проявляется то, на что современные технологии и возможности не могут дать ответа. Творчество — сложная вещь, которую нельзя измерить. Оно заложено в каждом, в ком-то проявляется, а в ком-то нет, у кого-то носит прикладной характер, у кого-то фантазийное, связанное с воображением. Если сравнить Вадима и меня, я более склонна к ручному труду, даже где-то примитивному. Я через этот труд заряжаюсь энергией. Мне важно поработать в саду, навести порядок на производстве — руками. Я чувствую, что мне это много дает. Но я стала это понимать только со временем. Сначала думала, как это тяжело, как я устаю. Потом села и разобралась: почему ты это делаешь, ведь тебя никто не заставляет, с палкой за спиной не стоит. И поняла, что на самом деле, это восполнение энергии. Вадим более визуальный, стратегический, видит дальше, многое предчувствует. У него интуиция очень развита, в отличие от меня. Но мы работаем вместе, у нас одна территория, мы увлечены общим делом. Мы друг друга в него втягиваем. Если кто-то из нас устает и начинает унывать, мы поддерживаем друг друга.

На фото слева. Вадим Дымов и Евгения Зеленская. На фото справа — автор Prime Traveller, врач Ирина Почитаева в Суздале.

● Школа керамики: dymovceramic.ru
● Инстаграм Вадима Дымова: @dymovvadim